27 Сент, 2011 at 10:23 PM  http://aybolit-67.livejournal.com

В 1990 году мой друг, будучи студентом биологического факультета, подрабатывал в качестве диет.сестры (на пол- ставки) в одной маленькой больничке. Это приносило ему небольшой, но стабильный приработок размером в 40 рэ в  месяц. По советским временам, на эти деньги можно было четыре раза сходить в кабак, убравшись при этом «в дрова».  Для студента – совсем неплохо.
Аккурат в эту же пору его папа прилетел из США. В своем багаже он привез фантастический (по тем временам) груз –  персональный компьютер IBM с 286 процессором. Нет, конечно же, мы знали, что такие компьютеры существуют, более  того, уже поступали в СССР какие-то, чуть ли не болгарские «аналоги», однако так, что бы дома, на столе, в частном  пользовании – это было для нас удивительно и интересно.Мой друг вскоре сообразил, что американская железная машина может выполнять работу диет.сестры гораздо быстрее  и лучше, чем он сам. Что входит в обязанности диетической сестры? Она должна составлять меню-раскладку на  неделю. Это значит, что по всем столам нужно расписать первое, второе и компот с указанием количества мяса (хе-хе!),  жиров, овощей и круп в соответствии с заветами профессора Певзнера. Не пугайтесь, все 15 столов расписывать не  требовалось: в больничках общего профиля тогда готовили на 4 стола: первый для язвенников и оперированных на животе, девятка для диабетиков, десятка для сердечников и пятнашка для всего честного люда. Андрюха свою недельную работу делал за 1,5 часа. Заморская машина могла сделать ее за 10 минут, причем лимитом времени была не скорость протекания электричества по ее проводникам и полупроводникам (по последним, я так себе представляю – в два раза медленнее), а способность оператора (которым был сам Андрей) нажимать на клавиши.
Тут мы с ним сообразили, что доступ к чуду враждебной техники сулит нам (при правильной организации) солидные барыши. Составив типовые меню на все столы и загнав в машину их порционные раскладки, можно выполнять работу не одной пол-диет-сестры, а десяти или двадцати! Если мы готовим меню-раскладку на неделю, то появляться ежедневно на работах не обязательно: достаточно развезти наши творения по больничкам и спокойно стричь купоны с колоссальных гонораров. Десять больничек – 400 рублей! По тем временам – зарплата армейского майора!
К сожалению, скорый распад страны и кризис помешали реализации нашего амбициозного плана, однако мы уяснили для себя главное – персональный компьютер способен в разы повысить производительность труда в тех сферах, которые принято считать «интеллектуальными», или, иначе говоря, там, где не надо мешки ворочать…
Из открытия, сделанного мною с Андрюхой в далеком 1990 следовало, что один бухгалтер, вооруженный персональным компьютером и соответствующей программой, способен работать быстрее и эффективнее 5-10 бухгалтеров, такого оборудования лишенных.
Из этого же открытия можно было сделать вывод, что тотальная компьютеризация министерств и ведомств позволит минимум в 2-4 раза сократить численность чиновников, в этих министерствах работающих. Что же мы наблюдаем в действительности в сфере нашего родного здравоохранения?
Поразительно, но штат Минздрава не только не сократился – напротив, он вырос более чем в полтора раза! И это при том, что теперь эта организация руководит не здравоохранением СССР, а здравоохранением России: в 2 раза меньшее население, в 1,3-1.4 раза меньшая территория и значительно меньшее количество лечебно-профилактических учреждений. Вот какой парадоксальный эффект имело широкое внедрение персональных компьютеров в нашу жизнь!
Мне, конечно же, могут возразить, что раньше это был Минздрав, а теперь – минздравсоцразвития, то есть – объединились два министерства. Это правда, однако офисов тех двух министерств при их объединении все равно перестало хватать для разросшейся армии чиновников: на Биржевой, где раньше находился Минтруд, теперь департамент трудовых отношений и государственной гражданской службы минздравсоцразвития. Офис на Рахмановском переулке как был, так и остался в ведении Минздрава. Однако, после слияния двух министерств, количество чиновников резко увеличилось, что потребовало новых территорий: ведомству Голиковой передали здание на Ильинке 21, где раньше размещался конституционный суд.
Вообще-то, при слиянии двух организаций в одну количество чиновников всегда должно сокращаться: было два министра – стал один, было два начальника отдела кадров – стал один, было два главбуха – стал один и т.д. Но так происходит только в умственно отсталых странах буржуазной демократии, где государственный бюджет ошибочно рассматривается как «общественный фонд», а народ избирает себе президента. В стране, в которой госбюджет является личным ресурсом Фюрера, а суть выборов состоит в том, что президент выбирает себе народ (это называется «суверенной демократией») все происходит с точностью до «наоборот».
Итак, оснащенные самой современной электроникой и программным обеспечением и увеличившиеся в числе клерки превратились в мощную административно-бюрократическую машину с неслыханными функциональными возможностями. Досужий обыватель может предположить, что в этом случае работа обычного клерка в МЗиСР превратилась в синекуру для генеральских сынков и дочек: понажимай сорок минут клавиши на компе, а потом пей кофе и неспешно беседуй с коллегами, обсуждая парижские моды и европейский футбол, или гоняя на компьютере монстров в каком-нибудь «сталкере». Если бы оно было так, то тогда было бы понятно стремление ведомства увеличить количество рабочих мест: теплые уютные гнездышки, в которые можно хорошо пристроить «своих».
На самом деле все совсем не так. Работу простого клерка в МЗиСР никак нельзя назвать «синекурой». Рабочий день начинается там в 8:00 АМ, и если в 8:00 РМ клерку удается вырваться наружу, то этот день считается удачным. Частенько случаются «черные субботы» (для тех, кто родился после эпохи исторического материализма, уточню: так в советское время назывались субботние дни, которые правительство объявляло рабочими). Могут послать в командировку в Нарьян-Мар или Усть-Кут. Могут сделать это прямо завтра.
— Ну, конечно, за такие деньги и я бы согласился…- скажет иной читатель. «Не судите опрометчиво» — так, кажется, сказано в Писании.
Заработная плата среднего клерка в МЗиСР – 18 000 рублей, могут дать премию (могут и не дать), которая никогда не будет выше, чем ползарплаты. И все! По Московским меркам – почти нищета…
— Ну как же, а взятки, взятки-то, откаты эти пресловутые!
Да, не спорю, при реализации нац.проектов исчезли миллиарды рублей. Ясное дело, что значительная часть их притекла в карманы генералов от здравоохранения. Однако, не надо путать генеральские карманы с лейтенантскими. Какие бы ни были откаты с закупки томографов, к благосостоянию среднего министерского клерка это отношения не имеет…
Не то, что бы мне было их особенно жалко – они мне не сватья и не братья, однако надо быть объективными: для простого чиновника мёдом там ни разу не намазано.
(Нет, конечно же, если звезды зажигают, значит кто-то с этого имеет. Раз люди идут работать в МЗиСР, значит это имеет определенную перспективу. Но именно – перспективу, то есть – возможность подняться в будущем. И ради этого многие готовы терпеть.)
Кстати сказать, по моему ощущению (статистики я не знаю) – большинство клерков минздравсоца – не коренные москвичи, что тоже показательно.
Получается странная картина: по сравнению с советским периодом
— Количество обслуживаемого населения и контролируемых лечебных учреждений резко сократилось;- Количество чиновников резко возросло;- Вся офисная работа стала компьютеризированной (а я помню, как на кафедре оргздрава мы в свое время учились работать с логарифмической линейкой);- Количество офисов также резко возросло, причем как в столице, так и в регионах;- Рабочее время среднего чиновника, которое в советский период никогда не превышало 8 часов (старожилы помнят времена, когда начальники отделов ходили по офису и выгоняли служащих домой в 17:00) увеличилось до 12 часов в сутки.
Это значит, что сегодняшние чиновники МЗиСР совершают работу, минимум в 3-4 раза превышающую ту, которую совершал былой Минздрав СССР.
В то же время мы со всей очевидностью наблюдаем, что эффективность этой работы снизилась в разы по сравнению с советским периодом. Это означает, что КПД нынешнего МЗиСР стремится к нулю.
Любопытный парадокс, не правда ли?
Причин такого резкого падения министерского КПД много, но я хотел бы выделить одну из них, которая представляется мне ключевой.
Для того, чтобы любая система функционировала, необходимо обеспечить ее какой-то надежной программой, или алгоритмом действий. Применительно к работе министерства это должно быть законодательство, которое четко регламентирует работу этого министерства и, по возможности, не допускает двойного толкования «буквы закона». В советское время так оно и было: министерство работало по советским законам, которые, будучи сформулированными где-то в начале 30-ых годов (сам наркомат здравоохранения был организован в 1936 году), в малоизмененном виде дожили практически до момента распада сверхдержавы. Нет, конечно же, каждый год издавались новые приказы, инструкции, методические письма, однако в сути своей они не затрагивали основ, составлявших юридический фундамент работы министерства. Так, скажем, система финансирования здравоохранения практически не менялась.
В период становления наркомата – там, конечно же, да – там было трудно. Не даром первых двух народных комиссаров пришлось расстрелять, как врагов народа.
(Ну, Каминского то, правда сказать, расстреляли не за плохую организацию работы «скорой помощи», а за то, что он выступил на съезде партии и заявил, что Берия – английский шпион. Самого Берию пришлось тоже расстрелять через 16 лет, причем за то же самое – то есть за то, что он английский шпион. Время тогда было суровое, но, по-своему – справедливое).
Сейчас наркомов здравоохранения не расстреливают. Уж не знаю, потому ли, или не потому, но последние 20 лет наш нынешний наркомздрав так и не смог обрести того прочного юридического фундамента, который называется «законодательной базой». И дело не в том, что нам не хватает законов. Все обстоит ровно наоборот – законов слишком много, причем издаются они в таком количестве и с такой скоростью, что министерство просто физически неспособно успевать за полетом законотворческой мысли. Причем, в отличие от советского периода, новые законы не «полируют» предшествующую законодательную базу, а в корне видоизменяют ее. А как можно «в корне видоизменить фундамент»? Любой строитель вам это объяснит: нужно разрушить старый, убрать его обломки, а затем уже – заливать новый. И все это – под шатающимся зданием нашего бедного МЗиСР…
Представьте себе шахматный матч. Идет борьба за обладание титулом чемпиона мира. Два гроссмейстера сошлись на одной доске в неслыханном по своему психологическому напряжению поединке. Где-то после 12-того хода к столу подходит судья и говорит:
— С этого момента принято решение – пешками можно ходить назад…- То есть как это так, назад? – обалдевают гроссмейстеры.- А вот так – отвечает им строгий судья. – ФИДЕ постановило – теперь пешки ходят назад.- А вперед они таки тоже ходят? – с ядовитой ухмылкой язвительно спрашивает судью один из игроков.- Этот вопрос сейчас обсуждается в Федерации, на самом верху – судья показывает пальцем вверх – пока можете ходить и вперед…- Я отказываюсь так играть! – возмущается другой гроссмейстер.- А постановление ФИДЕ – это вам что, хрен собачий? – строго парирует судья…
Фишер, Таль, Ботвинник, да хоть сам Илюмжинов – ну кто бы смог играть в таких условиях?
А наши героические ребята из МЗиСР именно так и играют последние два десятилетия. При этом половина рабочего времени у них уходит на ликвидацию последствий ранее приятых законов (за что лично я выдал бы им удостоверения «ликвидаторов», приравняв из к ветеранам аварии на ЧАЭС), а вторую половину времени они посвящают внедрению в жизнь новых законов и постановлений, которые (каждый из них в душе это, конечно же, осознает), через год-два будут аннулированы новыми законами, и так далее, и так далее…
— Гротеск! – скажете вы мне?- It`s a life, man – цинично сплюнув с угла рта, отвечу вам я…
Ребята, которых я лично знаю в столичном главке, далеко не дураки. Однако, даже будучи семи пядей во лбу, они не могут сделать эффективной систему, основным принципом работы которой является переливание из пустого в порожнее…
Именно поэтому эффективность их работы, как бы они не старались, все время стремится к нулю. И повысить КПД такой системы не смог бы и Генри Форд — старший, наймись он на работу в это ведомство. Царь Сизиф по сравнению с ними – лауреат премии ВДНХ. Отсюда и разросшийся штат министерства, и 12 часовой рабочий день, и черные субботы, ну и все остальное, в том же духе.
В современной России в год принимается около 1800 законов или подзаконных актов. Это означает, с учетом праздников и выходных – около 5 (!) законов в день. Ни в одной стране мира законотворчество не поставлено на такую широкую ногу. Это, в свою очередь, означает, что реализованными на практике эти законы не могут быть в принципе, по той же причине, по которой один солдат за день никак не может съесть мешок брюквы. Хотя по содержанию калорий мешок брюквы гораздо лучше, чем любой НАТОвский паек…
Кому это выгодно? Да, прежде всего – тем чиновникам, которые ловят рыбку в этой мутной водичке. Если дать народу простые и понятные правила игры, то он вскоре научится играть по этим правилам и начнет выигрывать. Но в планы нынешних хозяев страны как раз и не входит, что бы народ хоть в чем-то выиграл. Совсем не дать законов – начнется анархия, за которой рано или поздно последуют три, сформулированные еще Нестором Ивановичем Махно, следствия: самоорганизация, самоуправление и самооборона. Для правящей верхушки – не вариант. Так что было найдено вполне элегантное и остроумное решение, описанное выше.
Что бы не казаться совсем голословным, приведу простой пример из жизни. Как сегодня финансируется деятельность лечебно-профилактического учреждения?
1. Из денег фонда ОМС по каждому пролеченному больному2. Из денег различных фондов ДМС, часто дублирующих программу ОМС3. Из федеральных квот за «высокие технологии»4. Из местных, региональных квот, если такие выделены (богатые регионы)5. Из средств национального проекта «Здоровье»6. Из средств параллельных национальных проектов (ЗОЖ и прочие)7. Из средств программы «Модернизация»
Есть еще, вероятно, два или три источника, которые я не учел.
— Ну а разве плохо, когда больничка получает так много денег? – спросит меня думающий читатель.
Разумеется, когда много денег – это всегда хорошо. Вот только когда нет одного хозяина, который отвечал бы за конечный результат – вот тогда – очень плохо.
Допустим, вам нужно переоснастить операционную. На ОМС-ные деньги этого не сделать. ДМС-фонды не позволят тратить их деньги на оснащение операционной, это факт. В «нацпроекте» оказывается, что операционные столы в федеральную программу не входят. К здоровому образу жизни оперблок отношения не имеет – в оперблок попадают только те, кто ведет «нездоровый» образ, так что – забудьте думать. Администрация области рекомендует вам войти в программу «модернизация». Менеджеры программы «модернизация» рекомендуют вам обратиться к администрации области. Денег на ремонт помещения не предусмотрено ни одной программой. В плохо оборудованное помещение (нет нормальной подачи электричества, медицинских газов, вентиляции и рентген.защиты и т.д.) минздрав никогда аппаратуру не поставит, и росздравнадзор ему в этом категорически поможет.
Система, не имеющая аналогов в мире, основана на нанотехнологиях:
— Нане лаве, ромалы, нане лаве…
У семи нянек что? (вопрос к офтальмологам)…
А ведь денег то в нашей сегодняшней медицине достаточно много, весьма много, однако этим медицинским деньгам всегда находится лучшее применение.
А лучшее, как известно – всегда враг хорошего…

С уважением и до скорой встречи. Айболит-67 при поддержке прогрессивных юристов г. Москвы.